Он так зациклился на этом занятии, что с трудом заставлял себя вникать в мелочи, происходящие на гигантском поле боя. Где-то тонул эсминец, пораженный вынырнувшей из ниоткуда торпедой, пропадала связь с группами штурмовиков, сбивались с курса противокорабельные ракеты. Он помнил лишь о находящихся в пятиминутной готовности «Хорнетах» на верхней палубе.
Когда перед контр-адмиралом материализовался начальник разведки корабельного соединения Барни Трисель, он даже не сразу понял, что личный визит лейтенанта-коммандера связан с занимающей его голову проблемой.
– Сэр, – доложил ему Трисель, – мы снова установили связь с материком.
– О господи! Что там? Города? – Джедд Галлоуген вспотел.
– Пронесло, сэр, – с облегчением сказал лейтенант-коммандер. – Кэптен Армстронг специально прислал меня к вам. Эти сволочные, простите, ракеты были не межконтинентальные и, слава богу, не ядерные.
– Ну, не томи, коммандер.
– Они были противоспутниковые.
– Как?
– Они сбили наши спутники связи – две штуки. Сейчас связь восстановилась потому, что над нами проходит низкоорбитальный.
– О черт, – удивился Джедд Галлоуген. – У этих пришельцев есть такие штучки-дрючки. И на какой высоте они их срезали?
– Слава богу, не на геостационарной. Один на двести, а другой на триста с мелочью километров. Вообще-то можно было сразу предположить, ведь подобный казус уже был – еще при первом вторжении.
– Понял, Барни. Спасибо, что явился, успокоил старика.
– Какой же вы старик, сэр? Вы еще хоть куда.
– Да нет. Стар я, коммандер, уже нервишки ни к черту. Всю жизнь готовился к настоящей войне, а тут, когда состоялась, здоровьица уже и не хватает, – Джедд Галлоуген вздохнул. – Ладно, идите, офицер, – и, когда Барни Трисель уже повернулся, поинтересовался: – Да, как там наш «невидимка»?
– Все в норме, – расцвел лейтенант-коммандер – это была его идея использовать «Юмткебл» с такой беспрецедентной наглостью, – мы только и воюем сейчас благодаря его работе. А данных передали уйму, экспертам хватит надолго головы ломать.
– Хорошо, идите, – отпустил его начальник соединения.
Надо бы представить парня на повышение, подумал Джедд Галлоуген, глядя в спину бегущего к своим пультам офицеру.
– Товарищи офицеры, мичманы и матросы! – обратился через громкоговорители адмирал Геннадий Павлович Гриценко к личному составу. Его голос одновременно транслировался во все каюты авианосца «Юрий Андропов», а в зашифрованном виде тезисы пересылались в радиорубки тех кораблей, с которыми еще не оборвалась радиосвязь. – Подлый агрессор, много лет прикидывавшийся ягненком, перешел к активным боевым действиям. Возможно, это даже не локальное нападение с ограниченными территориальными притязаниями, а начало перехода ко всеобщей вооруженной конфронтации. Должен признаться, ибо от вас – моих собратьев по оружию – у меня не имеется секретов, что на сегодняшний день из-за казуистских проделок империалистов в радиоэфире мы не можем установить связь с родиной. Однако это не снизит нашей боеспособности. Поскольку мы находимся на острие копья миролюбивой системы социализма, по нам и целит подлая империалистическая дубина. Но нам ли тужить? Мы всегда готовы к подвигу. Пронырливые западники хотят устроить в прикрываемой нами Индонезии и Западной Австралии очередной Вьетнам, вернуть Азию и Африку эксплуататорам, помещикам-феодалам. Не будет этого! Как наши славные прадеды в сорок первом, отцы и деды в шестьдесят седьмом, дадим империалистам по зубам со всей славной силой русского коммунизма. Подвиг наш будут помнить в веках, и наши славные потомки, которые еще родятся на освобожденной от капитала Земле, поставят нам памятник. И да здравствует наша партия, организатор и вдохновитель всех наших побед! Ура, товарищи! Ура!
И в сотнях отсеков огромного корабля подхватили это самое «Ура!» так, что срезонировал гигантский корпус великанским камертоном, а у многих акустиков, за десять-двадцать километров в стороне, засвербело в обоих ушах. Славный это был корабль, и славная была на нем команда.
Было это так. Командование флота осталось, в придачу ко всем своим сложностям, без спутниковой связи. Кроме того, корабли перестали получать позывные от системы спутниковой ориентации НАВСТАР. Это ограничило использование некоторых видов высокоточного оружия. Американские моряки и летчики высокого ранга давно отвыкли воевать в условиях, навязанных противной стороной. Тем не менее никто не запаниковал. А пентагоновская машина включила некоторые оставленные на пожарный случай рычаги.
Например, с одной из ракетных шахт пустыни Колорадо – разумеется, после спешного предупреждения по горячей линии России – стартовала ракета «Минитмен-2». Однако это была не какая-нибудь простая носительница тройки термоядерных боеголовок – в данном случае баллистическая ракета использовалась для вывода на орбиту нового спутника связи и топопривязки, сейчас некогда было дожидаться «Шаттла». Конечно, мыс Канаверал забыли не насовсем, после звонка сверху поднятые по тревоге гражданские специалисты взялись за предстартовую проверку законсервированного низкоорбитального шпиона. Одновременно другая группа готовила к запуску его носитель – ракету «Аджена».
Четверых астронавтов военно-воздушного назначения тоже дернули, призвав готовиться к спешному полету, однако многоразовый корабль «Атлантис» мог быть отправлен в вакуум минимум после двухсуточной проверки.