Встречный катаклизм - Страница 50

К оглавлению

50

38
Плановая работа в лесу

Ближе к селению тропический лес внезапно обрывался, переходя в поля – они вступили в зону экономического базиса коммунизма. Сегодня они действовали без предварительной обработки объекта атаки с воздуха – план базировался на неожиданности, на стремлении взять партизан «тепленькими». Теперь быстрый и одновременно осторожный шаг они сменили на бег. Их фигуры несколько пригибались к земле, как будто уже находились под обстрелом, да и вся их тяжелая амуниция – бронежилеты, магазины с патронами, гранаты, санитарные пакеты – тянула книзу. А взору их открылась ближняя часть деревни: людей или какой-либо техники здесь не наблюдалось.

Руди Ладлоу, которого в отряде именовали Кегля, пригибался сильнее других, он был как-никак гранатометчиком и груз имел помассивнее обычного. Когда он с напарником очутился у крайних домишек, из-за угла резво выскочил невооруженный мужчина, может, даже старик, кто мог разобрать с ходу этих желтолицых. Бегущий слева от Руди сержант Пак Галад тут же взял его на мушку. У лаосца отвалилась челюсть от удивления, и, вероятно, он наложил в штаны со страха. Пробегая мимо него, Руди сделал своей тяжелой железякой быстрое движение справа налево – скорее всего, он расколол бедняге череп, тот рухнул, не успев даже ойкнуть. Сосед Пак поздравил Кеглю, задрав большой палец вверх. Затем Пак влетел в хижину, снеся по дороге легкую бамбуковую дверь. Руди Ладлоу немного подождал, однако никаких выстрелов изнутри не донеслось. Только приглушенные крики и тяжелая возня. Прошли долгие сорок секунд, Руди даже присел на корточки в ожидании. Затем появился довольный, в темных пятнах Пак – винтовка висела у него на плече, а сам он, ухмыляясь, прятал в ножны большущий тесак. Убрав с глаз свою любимую игрушку, Пак продемонстрировал Руди три растопыренных пальца – количество зарезанных менее минуты назад.

Они двинулись дальше. Вокруг все еще было тихо. Сплошная сельско-тропическая идиллия. Затем слева, впереди, прозвучали две короткие – по три патрона, не более – очереди из «М-16». У кого-то из группы возникли осложнения. Идиллия завершилась, и сразу стало шумно и весело.

Словно из-под земли, откуда-то высыпали скопища вьетконговцев. Это, конечно, был Лаос – не Вьетнам, но название подходило и здесь. Внешне ничем эти людишки, да и их деревенька, от соседней страны не отличались. Руди Ладлоу действовал не спеша. Он спокойно пронаблюдал, как целое семейство из пяти человек проскочило в стоящий поблизости дом – наивные, они желали укрыться от его гранатомета. Он даже не стал присаживаться на колено, просто растопырил пошире ноги и послал два заряда сквозь занавешенное цветастой тряпкой окно. Хижина разлетелась, как новогодняя хлопушка. А они с Паком уже бежали дальше. Конечно, можно было дожидаться целей не сходя с места, но правила безопасности советовали почаще менять позицию, дабы не сделать себя мишенью Вьетконга.

Небольшая толпа детенышей и мамаш улепетывала к лесу. Пак Галад успел уложить троих, прежде чем заряд Руди накрыл всю кучу. Черт возьми, соревнование между ними накручивало обороты. К этому моменту еще две постройки наполнились «материалом», и у Кегли снова немного заложило уши и запорошило глаза. Дальняя хижина оказалась на редкость прочной – ее не разметало до основания, и они с Паком подскочили проверить, не спрятался ли там какой-нибудь контуженный партизан.

Там была только одна сумасшедшая – вопящая мамаша. Пак вогнал ей в живот примерно десять патронов, а Руди, смеха ради, толкнув расшатанную стену ногой, завалил ее глиняной кладкой.

Затем пришлось отвлечься на еще несколько отдельных беглецов, хотя это были не совсем беглецы – они двигались навстречу, скорее всего в лесу они натолкнулись на группу прикрытия с пулеметами «М-60», и их было так много, что ребята сержанта Хеллера не справились. Пак схитрил, он бросил две ручные гранаты – можно сказать, использовал прерогативу Кегли. Кроме того, своим дымом он заслонил дальнюю видимость, так что трое вьетконговцев чуть не достались на отстрел другим двойкам. Теперь у Пака Галада не хватило бы пальцев на руке, да и на двух тоже, дабы похвастаться своими успехами. Приходилось довериться памяти, и дело было не в том, что они друг друга обманывали – в этом они соблюдали товарищескую честность, но просто, когда счет переваливал за пару десятков, можно было запутаться. А отрезать каждому убитому ухо было некогда, к тому же Пак никогда не занимался подобной ерундой, он ведь был гранатометчик – на что бы это было похоже, если бы ради всякого приконченного азиата он делал броски метров по двести? Да и не всегда после взрыва можно было обнаружить уши, иногда и головы-то куда-то испарялись.

Партизаны замаскировались под «мирных», среди окружающего шума-гама Руди Ладлоу еще ни разу не услышал тарахтящий голос «АКМ», да и не просвистела мимо еще ни одна пуля. Но не стоило сильно расслабляться, сколько было случаев, когда ребята получали ранения, казалось бы, в самом конце операции, а здесь до конца еще было ой-ой-ой.

Он не ошибся: когда они проскакивали около очередной, на вид совершенно мертвой хижины, оттуда из тени, в их сторону шагнула вооруженная винтовкой старуха. Конечно, они успели раньше – «черные береты» как-никак. Пак метнул в нее свой тесак, да еще и изрешетил ее остатком магазина. Руди подошел и вырвал из еще трепещущих сухоньких ручек оружие. Винтовка была уникальной, может, начало века, а может – даже прошлый. Пак Галад ржал как полоумный:

– Вот была бы потеха, Кегля, если бы тебя продырявили из такого музея!

50